«...Я двинул пешку на е4, получил ответ е7-е5, и игра началась. Все шло по плану, я быстренько «отшлепал» все ходы, указанные в книжке, и мы пришли к позиции, о которой я уже консультировался у своего шефа – уважаемого Вячеслава Васильевича Рагозина. Я помнил, что В. В. советовал мне попробовать два продолжения, одно из коих начиналось с продвижения b2-b4. Ввиду того, что второе продолжение я помнил смутно, я уверенно двинул пешку вперед на b4. Мой партнер Игорь Маслов (подававший большие надежды в шахматах) задумался и примерно через полчаса неожиданно пожертвовал мне фигуру именно на поле b4. Удар был настолько метким, что моя позиция моментально рассыпалась на какие-то островки сопротивления. Никакие мои усилия не могли исправить положение, и я проиграл...»
В конце октября на платформе Netflix вышел сериал “The Queen’s Gambit” (далее - QG), основанный на одноимённом романе У. Тевиса (1983). В русском переводе - “Ход королевы” – из названия ушла игра слов. QG, по-русски – ферзевый гамбит, ещё и один из классических дебютов в шахматах, часто называемый за свою надёжность “дебютом матчей на первенство мира”.
О, этот Юг, о, эта Ницца!.. О, как их блеск меня тревожит! Ф.И. Тютчев
Бывают дни, которые помнятся много лет. Таким для меня, безусловно, является 9 ноября 1985 года – день 24-й партии матча Карпов - Каспаров, события которого могу восстановить поминутно, даже через 35 лет!
Будущий шахматист появился на свет в 1947-м году, девятого февраля, в еврейской семье. Местом его рождения был немецкий город Эрфурт, где служил его отец – солдат Красной армии. Через несколько лет после рождения ребенка семья возвратилась обратно в Советский Союз.
В «Шахматной новелле» Стефана Цвейга гениальный игрок-интеллектуал, случайно и вынужденно освоивший «королевскую игру» в нацистском застенке и сыгравший «вслепую» тысячи партий с самим собой, претерпевает нервный срыв (так на Западе принято именовать первый бурный приступ психического заболевания) в ходе поединка с чемпионом мира – тупым (во всех отношениях, кроме шахмат) и невежественным человеком-машиной по фамилии Чентович, обладающим однако же стальными нервами или даже вовсе лишенным оных...
«Что же это вы, Марк Евгеньевич, так неосторожны. Сыграли бы с Фишером получше, я бы вам хоть полное собрание Солженицына до такси донес...»
Фамилия, вынесенная в заголовок, вряд ли что-то скажет вам. А если читатели в возрасте (сильно в возрасте) и вспомнят, что Геннадий Красницкий играл когда-то за команду ташкентского «Пахтакора», они спросят, наверное, – какое отношение имеет давно ушедший из жизни футболист к шахматам? Объяснюсь.
В июле 1976 года после окончания ИБМ-турнира в Амстердаме Виктор Корчной попросил политическое убежище в Голландии. Это импульсивное, пусть и долго вынашиваемое решение далось ему нелегко, и он был очень напряжен в те дни. Намекая на полученные нами в свое время специальности, я пытался его расшевелить: «М-да…Такая вот получилась история с географией».
