а. Отсутствие исследовательской работы
b. Отсутствие жёстких материальных стимулов к совершенствованию.
а. Каковы же причины подобного положения вещей? Оставив за рамками данной статьи часто обсуждаемый вопрос о физиологических различиях мужчин и женщин, не углубляясь в психологические особенности женского взгляда на шахматы (нам кажется, это вторично; во всяком случае, мы, детские тренеры, способны влиять на формирование творческих принципов), с лёгкой иронией относясь к утопическим планам спасения женских шахмат путём создания PR-проектов вроде "шахматной Курниковой" или "Колготки "Queen" - выбор умных женщин", обратимся к шахматно-педагогическим доводам.
Исследовательский метод работы над шахматами сегодня стал ведущим в практике ведущих шахматистов, их тренеров и помощников.
"...Кто хочет стать выдающимся шахматистом, должен совершенствоваться и в области шахматного анализа... Нужно изучать историю, подробно знакомиться с творчеством выдающихся мастеров прошлого, изучать пути развития творческих направлений и идей в шахматах. В противном случае не удастся добиться серьёзных успехов" - М. Ботвинник (4,190).Каково же мнение на этот счёт ведущих шахматисток? Опять же полностью "за" Юдит - "На протяжении многих лет я работаю так, как это делают и другие ведущие гроссмейстеры". А вот у других... "...она не тот человек, который любит часами дома что-то анализировать" - С. Матвеева об Алисе Галлямовой. Ещё чаще встречаются нарочито эпатажные высказывания: " …из-за моего характера противного я не люблю всё изученное. Нравится просто играть!" (Н. Жукова, "64" 7/2000) или (Вопрос к Эльмире Скрипченко-Лотье об её муже-супергроссмейстере): "- Жоэль, понятно, фанатик шахмат. По сколько часов в день он занимается? - По шесть-восемь. - А ты? - А я в это время смотрю телевизор!"
Впрочем, эпатаж эпатажем, а о количестве и качестве исследованного красноречивее всего свидетельствует "Шахматный информатор" (см. выше). Хотя есть и более простые показатели домашней работы. В отличие от некоторых авторов советского периода, мы считаем, что работа над дебютом не всегда является абсолютным злом для "незрелых" шахматистов. Скорее, для большинства растущих шахматистов она является "пробным камнем" исследовательской работы. В самом деле, непросто убедить шахматиста домастерского уровня в необходимости самостоятельной работы над, к примеру, точными позициями в слоновых окончаниях. Возникает резонное возражение: "А у меня они ни разу не встречались, и, может быть, не скоро встретятся; в чём практический смысл?" А вот возможность поймать соперника даже не в дебютную ловушку, а на стандартный план в типовой позиции, весьма убедительна. Поэтому большинство юных шахматистов с энтузиазмом откликаются на совет завести "секретную" тетрадь, разрабатывать свои "коронные" дебютные схемы, а от этого переходить к личным творческим взглядам и предпочтениям более высокого уровня. Поэтому, на наш взгляд, дебютный репертуар шахматиста является своего рода монитором количества и качества исследовательской работы. Посмотрим, как обстоят дела с этим у шахматисток высокого уровня.
Вспоминается, как в 1996 году мы с Юлией Рыжановой готовились к первому в её жизни финалу чемпионата России среди женщин. В точности следуя советам великого М.М. Ботвинника ("… отмечаю все партии моих будущих противников по состязанию… Я изучаю особенности игры этих мастеров, их любимые дебютные варианты - всё это должно пригодиться при подготовке к каждой партии во время турнира" 4, 189) мы выписали дебютный репертуар топ-шахматисток России, с ужасом представляя по ходу дела колоссальный объём работы в проблемных позициях защиты Нимцовича или атаки Созина в сицилианке. Каково же было наше удивление, когда сводная таблица показала: в предстоящем турнире нам в 90% случаев придётся столкнуться с системой 1.d4 Kf6 2.e3, различными "кривыми" закрытыми системами сицилианки и вариантом 1.e4 c5 2.c3! Разумеется, ни в одном из этих вариантов нет ничего объективно "неправильного" - сразу вспоминается любовь Тиграна Петросяна к непритязательной системе 1.d4, 2.Kf3, 3.Cg5. Но здесь явления разного порядка! Творец множества дебютных идей, автор знаменитых лекций по дебютной стратегии (5, 354) Т.В. Петросян создал свою систему, с разработанным им комплексом типовых позиций и приёмов, со строгим порядком ходов и деревом вариантов. Главное же, что выбор был сделан после проделанной работы над усвоением классического шахматного наследия, на основе глубоких знаний, добытых исследовательским трудом. "…Передо мной встал вопрос: как построить дебютный репертуар? … Спасение пришло как-то незаметно, из старых книг" (5, 366). Его непритязательность не от бедности, а от творческого богатства!
Ситуация же со сторонницами систем "c3-d4-e3" напоминает нам другой классический случай из тренерской практики. На определённом этапе шахматного развития, где-то на уровне третьего разряда, группы юных шахматистов поголовно начинают играть систему "giuoco pianissimo" в Итальянской партии за оба цвета. Мотивация этого проста: а) "ничего не висит" - не зевнёшь пешку ни на e4, ни на d4; б) нет игры "ход-в-ход", напрягающей неразвитую память; в) типовые идеи есть, но в минимальном количестве (главная - Cg5 + Kd5 x Kf6), не требуется их длительное изучение. Развитие шахматиста идёт по восходящей спирали, и вот на каком-то витке ситуация повторяется… К сожалению, любительницы выстраивать свои пешки "тевтонским клином" являются не творцами, а эпигонами, практика даёт тому многочисленные примеры. Скорее, начало партии является для них неизбежным препятствием на пути к "подлинно творческой" игре, которое надо преодолеть с наименьшими потерями. (Интересные мысли на эту тему есть у В.Г. Зака - 8, 51).
Сами шахматистки не очень-то и отрицают несерьёзное отношение к дебютному репертуару. "Время идёт, а ничего не меняется - Стефанова как ходила d4 и Cf4, так и ходит" (С. Матвеева "64" №6/2002).
b. Для понимания ещё одной проблемы женских шахмат обратим свой взгляд в далёкое прошлое. Хрестоматийной стала история о том, как молодые Стейниц, Ласкер и многие другие шахматисты XIX века оттачивали своё мастерство, силу духа и волю к победе, играя на ставку в шахматных кафе европейских столиц. Это был профессионализм в самой жёсткой форме - "кто плохо работает, тот не ест"! В эпоху отсутствия тренеров, системы соревнований и государственно-общественной поддержки молодых талантов такой естественный отбор воспитал, наряду с множеством натуршпилеров, и шахматистов-мыслителей. При всех негативных сторонах таких "университетов", нельзя не отметить, что они воспитывали навыки самосовершен-ствования - т.е. то, чего отчаянно не хватает подавляющему большинству шахматисток. А бойцовский характер, профессиональное отношение и, как ни странным это кому-то покажется, любовь к делу своей жизни являлись необходимым и достаточным дополнением.
Если кто-либо считает, что сказанное выше относится к делам давно минувших дней, то он очень заблуждается. Из открытых источников можно взять сведения, что подобным образом закалялся талант Лилиенталя времён покорения Парижа (начало 30-х годов) и Петросяна времён покорения Москвы (начало 50-х). В интервью гроссмейстера Рустемова можно прочитать, что в студенческие годы (начало 90-х) будущий гроссмейстер зарабатывал на хлеб насущный игрой в парке "Сокольники" (там доводилось чуть ранее бывать и нам, а ещё ранее (середина 70-х) - нашему тренеру А.И. Авраменкову. Сокольники подкармливали поколения студентов ГЦОЛИФКа - РГАФКа!). И в наши тяжёлые дни сотни молодых кандидатов в мастера и мастеров выживают благодаря участию во всех воскресных блицах и рапидах, зарабатывая тем самым лишние сотню-другую в неделю. Лишь редкие "баловни счастья", с детских лет вошедшие в элиту, могут избежать такой участи.
А вот женские шахматы - в чём-то к счастью, но больше к сожалению - страшно далеки от подобного профессионализма. Нам известен лишь один достоверный случай, когда юная шахматистка вносила существенный вклад в скромный бюджет эмигрантской семьи, играя на ставку в одном из мест встречи шахматистов Будапешта - на площади у вокзала Келети. К слову, подобная практика наряду с аналитической работой для "Шахматного информатора" позволила девушке за пару лет пройти путь от кмс до WGM, попутно заработав 200 единиц рейтинга, и попасть в top 50. Для абсолютного же большинства молодых шахматисток периода самого интенсивного роста и перехода в профессионалы материальные стимулы носят косвенный характер ("не попадёшь в десятку - будет труднее для тебя пробить деньги в спорткомитете" - для российских реалий), да и занимаются финансовыми вопросами почти всегда тренеры, родители, руководители федераций и др.
Так что в шутливом высказывании Г.Я. Левенфиша на тему "Как стать гроссмейстером?" ("64" №10/2002 "Для любителей, спрашивающих у него, что нужно сделать, чтобы как можно скорее овладеть секретами шахматного мастерства, у него всегда был готов ответ: "А вы не играйте просто так, а начните по рублику. Только тогда и научитесь хорошо играть", - советовал Григорий Яковлевич, хмурясь".) есть доля истины. Безусловно, мы вовсе не хотим подтолкнуть шахматисток в ряды "professeurs", каковые описаны, к примеру, в книге о Д. Яновском (6, 180). Но ещё раз повторимся, что конкуренция в полупрофессиональной среде, необходимость возвыситься над соперниками из числа "чистых игроков", прямая зависимость качества жизни от качества работы над собой и есть стимулы к профессионализму в хорошем смысле этого слова. А отвлечённая мотивация, которой большей частью руководствуются девушки-шахматистки, "обдумывающие житиё", приводит к неизгладимому (и нескрываемому!) оттенку любительства в их творчестве. На наш взгляд, непрофессионализм женских шахмат и стал главным фактором, подтолкнувшим Ю. Полгар, желавшую достигнуть высшего шахматного мастерства, к полному с ними разрыву. Что же произойдёт раньше - появятся последовательницы Юдит, или изменятся женские шахматы в целом?!
Продолжение следуетАлексей Хаматгалеев, тренер высшей категории, международный мастер